Блог

Ах, милый Ваня! Я гуляю по Парижу —
И то, что слышу, и то, что вижу,-
Пишу в блокнотик, впечатлениям вдогонку:
Когда состарюсь — издам книжонку.

Никогда не мог подумать что у этой песни есть конкретный адресат. Иванов много на Руси...Но оказывается естьчеловек которому Высоцкий писал эти письма.

Адрес отправления: mr. Visotski 10 avenue Marivaux maisons laffite 78 France.

Адрес получения: СССР, Москва, московский театр драмы и комедии на Таганке. Артисту Бортнику И.

Дата получения: 25 февраля 1975 г.

Дорогой Ваня! Вот я здесь уже третью неделю. Живу. Пишу. Немного гляжу кино и постигаю тайны языка. Безуспешно. Подорванная алкоголем память моя с трудом удерживает услышанное. Отвык я без суеты, развлекаться по-ихнему не умею, да и сложно без языка. Хотя позднее, должно быть, буду все вспоминать с удовольствием и с удивлением выясню, что было много интересного. На всякий случай записываю кое-что, вроде как в дневник. Читаю. Словом — всё хорошо. Только, кажется, не совсем это верно говорили уважаемые товарищи Чаадаев и Пушкин: «где хорошо, там и отечество». Вернее, это полуправда. Скорее, где тебе хорошо, но где и от тебя хорошо. А от меня тут — никак. Хотя — пока только суета и дела — может быть, после раскручусь. Но пока:

«Ах! Милый Ваня — мы в Париже
Нужны, как в бане пассатижи!»

Словом, иногда скучаю, иногда веселюсь, все то же, только без деловых звонков, беготни и без театральных наших разговоров. То, что я тебе рассказывал про кино — пока очень проблематично. Кто-то с кем-то никак не может договориться. Ну... поглядим. Пока пасу я в меру способностей, старшего сына. Он гудит по-маленьку и скучает, паразит, но, вроде, скоро начнет работать. Видел одно кино про несчастного вампира Дракулу, которому очень нужна кровь невинных девушек, каковых в округе более нет.

И предпринимает он путешествие, пьет кровушку, но всегда ошибается насчет той же невинности и потом долго и омерзительно блюет кровью. У него вкус тонкий — и не невинную кровь он никак воспринять не может, бедняга. Во. какие дела. Написал я несколько баллад для «Робин Гуда», но пишется мне здесь как-то с трудом и с юмором хуже на французской земле.

Думаю, что скоро попутешествую. Пока — больше дома сижу, гляжу телевизор на враждебном и недоступном пика языке.

Поездка Москва — Париж была, пожалуй, самым ярким пятном. Сломались мы в Белоруссии, починились с трудом, были в Западном Берлине, ночевали в немецком западном же городке под именем Карслруе. В Варшаве глядел я спектакль Вайды: «Дело Дантона». Артистам там — хоть ложкой черпай, играть — по горло. Вообще же, обратил внимание, что и в кино и в театре перестала режиссура самовыражаться, или — может, не умеет больше, и прячется за артистов. Как там у Вас дела? Я ведь могу позвонить, но только поздно, когда тебя уже в театре нет. Потому и новостей не имею, а Ивану не звоню, он странно как-то вел себя перед отъездом моим, но я забывчив на это и, может быть, отзвоню. Золотухину напишут хотя и не знаю, где он. Передай привет шефу, я по нему, конечно, соскучился. Хотя, может быть увижу его тут. Дупаку тоже кланяйся и Леньке Филатову и Борисам Хмелю и Глаголину. Засим позвольте, почтеннейше откланяться.

Ваш искренний друг и давнишний почитатель

Володя

Р.S. Ванечка, я тебя обнимаю! Напиши!

Р.Р.S. Не пей, Ванятка, я тебе гостинца привезу!

Адрес получения: Soviet Union, Moscow. Москва. Театр на Таганке, Бортнику Ивану. (В левом углу фирменного конверта отеля «La Ceiba» рукой Высоцкого написано: «Air Mail. Soviet Union. URSS»)

Дата получения: 5 июля 1977 г.
А знаешь ли ты, незабвенный друг мой, Ваня, где я? Возьми-ка, Ваня. карту или, лучше того — глобус! Взял? Теперь ищи, дорогой мои, Америку... Да не там, это, дурачок, Африка. Левее!.. Вот... именно. Теперь найди враждебный США! Так. А ниже — Мексика. А я в ней. Пошарь теперь, Ванечка, пальчиком по Мексике вправо до синего цвета. Это будет Карибское море, а в него выдается такой еще язычок. Это полуостров Юкатан. Тут жили индейцы Майя, зверски истребленные испанскими конквистадорами, о чем свидетельствуют многочисленные развалины, останки скелетов, черепа и красная, от обильного политая кровью, земля. На самом кончике Юкатана, вроде как тяпун на языке, есть райское место Канкун, но я не там. Мне еще четыре часа на пароходике до острова Косумель — его, Ваня, на карте не ищи, — нет его на карте, потому что он махонький, всего, как от тебя до Внуково. Вот сюда и занесла меня недавно воспетая «Нелегкая».

Здесь почти тропики. Почти — по-научному называется суб. Значит здесь субтропики. Это значит жара, мухи, фрукты, жара, рыба, жара, скука, жара и т. д. Марина неожиданно должна здесь сниматься в фильме «Дявольский Бермудский треугольник». Гофманиана продолжается. Роль ей неинтересная ни с какой стороны, только со стороны моря. которое, Ванечка, вот оно — прямо под окном комнаты, которая в маленьком таком отеле под названием «La Ceiba». В комнате есть кондиционер — так что из пекла прямо попадаешь в холодильник. Море удивительное, никогда нет штормов и цвет голубой и синий и меняется ежесекундно. Но... вода очень соленая, к тому же, говорят, здесь есть любящие людей акулы и воспитанные и взращенные на человечине — барракуды. Одну Марина вчера видела с кораблика, на котором съемки. Это такая змея, толщиной в ногу, метра два длиной, но с собачьей головой и собачьими же челюстями. Хотя, она в свою очередь, говорят, вкусная.

Съемки — это адский котел с киношными фонарями. Я был один раз и... баста. А жена моя. — добытчица, вкалывает до обмороков. Здоровье мое без особых изменений, несмотря на лекарства и солнце, но я купаюсь, сгораю, мажусь кремом и даже пытаюсь кое-что писать. Например:

«Чистый мёд, как нектар из пыльцы,
Пью и думаю, стоя у рынка:
Злую шутку сыграли жрецы
С золотыми индейцами Инка».

Они, дураки, предсказали, что прийдет спаситель с бородой и на лошади. Он и пришел Фернандо, который Кортес со товарищи. И побил уйму народу — эдак миллионов десять. Прости, Ванечка, за историю с географией. Звонил из Парижа Севке. Он рассказал мало, будучи с похмелья. Опиши хоть ты. Я буду здесь еще месяц, а потом намылимся куда подальше. Мой Наш адрес: Marina Vlady Hotel La Ceiba Cozumel Quintana Roo Mexico. Целую Марина. Я тоже. — Володя.

Не пей, Ванечка, водки и не балуйся. Привет кому хочешь и шеву.

Адрес получения: Moscou URSS. Москва, ул. Дмитрия Ульянова, дом 4 корп. А кв. 14 Бортнику И.С.

Дата отправления: 17 июля 1978 г.

Здравствуй, Ваня, милый мой.
Друг мой ненаглядный!
Во первых строках письма
Шлю тебе привет!

Я уже во городе, стольном, во Париже, где недавно пировал, да веселился с другом моим. Здесь это помнят, да и я в стишках зафиксировал. Все на месте, попали мы сюда в праздники, 14 июля. Французы 3 дня не работают — гуляют то-есть. Плясали вечерами на площадях, и на всех, на знакомой тебе с детства Place de Republike — тоже. Толпы молодых людей поджигали какие-то хреновины и бросали их в почтовые ящики. Они — хреновины там взрывались. Называются они «петарды», по русски — шутихи.

Ехали с приключениями — километров через 500 от Москвы лопнуло, даже взорвалось просто, переднее колесо. Разбило нам дно машины, фару и т. д. Еле доехали до Берлина, там все поменяли, а в Кельне поставили машину на два месяца в ремонт. Обдерут немцы, как липку, твоего друга и пустят по миру с сумой, т. е. с отремонтированным Мерседесом. Они — немцы, чмокали и цокали, — как, дескать, можно довести машину до такого, дескать, состояния. А я говорил, что «как видите, можно, если даже не захотеть». Марина из Кельна улетела в Лондон, а я — поездом поехал в Париж. Замечательно поехал, потому что была погода впервые, а ехали мы четыре дня предыдущих в полном дожде и мерзости, и состояние, как ты понимаешь, было-хуже некуда, а тут, в поезде, отпустило в первый раз, как тогда в ГДР. Теперь прошло уже 8 дней — стало чуть легче, даже начал чуть-чуть гимнастику.

Я пока ничего не видел, не делал, сидел дома, читал. Завтра — понедельник, начнем шастать, а вскоре и уедем. Я, — дурачёк, — не записал твой телефон домой и звонить не могу.

Какие дела? Что делаешь? Как кончили сезон? Спрашиваю так, для соблюдения формы, потому что ответ узнаю только к концу августа, если напишешь мне письмо.

Вчера позвонил Севке, он пьет вмертвую, нес какую-то чушь, что он на «неделение» ждет «моих ребят» в «Тургеневе». И что мать его, «в Торгсине». Я даже перепугался этого бреда, думал, что «стебанулся» Севка на почве Парижа, а он — просто только что из ВТО с Надей даже вместе.

Ты, Ванечка, позванивай моей маме, она у меня, да и Севке, — авось, попадешь на трезвого. Сделай, Ваня, зубы. обязательно, и, если уж никаких особых дел — попробуй дачей своей заняться. Начни только, а там назад пути не будет. У меня — все стоит, почти как было, но я про это думать не хочу — приеду — тогда уж. Вообще же, после суеты моей предотъездной — как-то мне не по себе у безделья-то, да ничего, авось пообвыкнусь и понравится. Засим целую тебя. дорогой мой Ваня, привет твоим, надеюсь увидеть белозубую твою улыбку. Володя

Письма взяты с otblesk.com

И немного песен Володи.